1 сентября 1939 г. с нападения Адольфа Гитлера на Польшу началась Вторая мировая война. Уже 17 сентября в войну на стороне нацистской Германии вступил СССР. Сил бороться с двумя сверхдержавами у Польши, конечно, не было. Страна была оккупирована и, согласно тайному протоколу к пакту Молотова—Риббентропа, разделена между победителями. Так соглашение между Сталиным и Гитлером позволило, наконец, присоединить к России западноукраинские земли (остальная Украина была под советами еще с 1918—1920 гг.), после чего жители этих территорий получили возможность ощутить на себе все "счастье" жизни в СССР.
«Золотой сентябрь» 1939 года до сих пор вызывает дискуссии, хотя на самом деле с ним все предельно просто. Коммунисты уже привычно защищают «правду истории от ее фальсификаторов», оперируя книгами времен Брежнева. Для них словно неизвестными остаются Секретный протокол к Пакту о ненападении между Германией и Советским Союзом от 23 августа 1939 года, словно и не происходили депортации украинцев, поляков, немцев, литовцев, латышей, эстонцев в 1939—1941 годах и после войны. Словно не было расстрелов польских офицеров в Катыни на Смоленщине и в Харькове... Не секрет, что политика советского руководства в 1939—1941 годах — едва ли не самый сфальсифицированный период нашей общей истории.
«Золотой сентябрь» 1939 года до сих пор вызывает дискуссии, хотя на самом деле с ним все предельно просто. Коммунисты уже привычно защищают «правду истории от ее фальсификаторов», оперируя книгами времен Брежнева. Для них словно неизвестными остаются Секретный протокол к Пакту о ненападении между Германией и Советским Союзом от 23 августа 1939 года, словно и не происходили депортации украинцев, поляков, немцев, литовцев, латышей, эстонцев в 1939—1941 годах и после войны. Словно не было расстрелов польских офицеров в Катыни на Смоленщине и в Харькове... Не секрет, что политика советского руководства в 1939—1941 годах — едва ли не самый сфальсифицированный период нашей общей истории.
С первых же часов установления московской власти стало понятно — тамошним жителям она принесла не свободу и возможность создать украинское государство, а "счастливую жизнь" при советском правлении. Прекратили свое существование все политические партии, а вместе с ними и другие учреждения, даже неполитического характера, — например, "Просвіта", Научное общество им. Т.Шевченко. Целенаправленно ликвидировали свободную украинскую прессу, ввели тотальную политическую цензуру, обязательное изучение русского языка. В тоннах завезенных учебников напрасно было искать научный подход. Образовательную функцию полностью подчинили пропагандистской. Миллионными тиражами печатали выдуманные биографии вождей и многочисленных "героев", которым приписывали несуществующие добродетели, таланты и подвиги. Показательно, что вслед за Красной армией уже в сентябре 1939 г. в Западную Украину были отправлены 22 передвижные киноустановки с набором классики советской пропаганды: "Ленин в 1918-м", "Чапаев", "Щорс", "Танкисты" и др. В солидных томах доказывались неслыханные преимущества командно-административной системы и беспрецедентные экономические достижения под руководством Коммунистической партии. Науку же, прежде всего историческую, наоборот, сознательно уничтожали. Репрессиям подвергали ведущих ученых мирового уровня. Аресты приобрели массовый характер. Под удар попали политики, общественные деятели, священники, "кулаки" и другие слои населения.
С первых же дней советская власть составляла списки "ненадежного", "враждебного" элемента. Довольно часто бессмысленного доноса было достаточно для уничтожения человека.
Погромы, изнасилования и грабежи, беспричинные расстрелы стали будничным явлением. Да и как могло быть иначе, если, например, политрук 4-й танковой бригады Украинского фронта Потелешко вспоминал, что перед началом наступления на Польшу командир и комиссар батальона, выступив перед личным составом, провозгласили: "Мы будем воевать!" Но с кем именно — офицеры не уточнили. Конкретного врага не назвали. Тайная справка НКВД УССР о политико-моральном состоянии военных частей КОВО на территории Львовщины: "Зафиксированы факты участия отдельных военнослужащих в грабеже местного населения… Отмечены случаи, когда военнослужащие посещали рестораны, кафе и квартиры местных жителей, пьянствуют, устраивают драки с применением оружия, которые часто сопровождаются убийствами или ранениями граждан. Случаи попыток изнасилования женщин военнослужащими не единичны".
Известный львовский политолог Тарас Возняк метко назвал «Золотой сентябрь» «единством со звериным лицом». Но так, наверное, не считали тысячи украинцев, встречавших тогда красноармейцев с цветами в руках. Но ведь они точно так же встречали нацистов во Львове, Станиславе, Дрогобыче в июне—июле 1941 года! Эти неполные 22 месяца стали адом для всех западных украинцев, независимо от национальности. Сначала пришел черед поляков, потом евреев и украинцев. В первую очередь «чистки» поразили представителей польской и украинской интеллигенции, духовенство, чиновничество и офицерский состав Речи Посполитой. Многие сотни тысяч людей в «лучшем» случае прокладывали дороги скорби в Сибирь и Казахстан или же гибли без суда и следствия в переполненных тюрьмах. Человеконенавистническая большевистская власть, вся построенная на системе доносов, репрессиях, буквально бросала их в ряды движения сопротивления режиму. Не потому ли до самого начала 1950-х годов Западная Украина оставалась ареной кровавого противостояния. И Организация украинских националистов, и Украинская повстанческая армия опирались на широкую поддержку местного населения. Это факт. Дух сопротивления коммунистам никуда не испарился и спустя 20—40 лет. Он переходил из поколения в поколение, если можно так сказать, по наследству.
Известный львовский политолог Тарас Возняк метко назвал «Золотой сентябрь» «единством со звериным лицом». Но так, наверное, не считали тысячи украинцев, встречавших тогда красноармейцев с цветами в руках. Но ведь они точно так же встречали нацистов во Львове, Станиславе, Дрогобыче в июне—июле 1941 года! Эти неполные 22 месяца стали адом для всех западных украинцев, независимо от национальности. Сначала пришел черед поляков, потом евреев и украинцев. В первую очередь «чистки» поразили представителей польской и украинской интеллигенции, духовенство, чиновничество и офицерский состав Речи Посполитой. Многие сотни тысяч людей в «лучшем» случае прокладывали дороги скорби в Сибирь и Казахстан или же гибли без суда и следствия в переполненных тюрьмах. Человеконенавистническая большевистская власть, вся построенная на системе доносов, репрессиях, буквально бросала их в ряды движения сопротивления режиму. Не потому ли до самого начала 1950-х годов Западная Украина оставалась ареной кровавого противостояния. И Организация украинских националистов, и Украинская повстанческая армия опирались на широкую поддержку местного населения. Это факт. Дух сопротивления коммунистам никуда не испарился и спустя 20—40 лет. Он переходил из поколения в поколение, если можно так сказать, по наследству.
Уже летом 1941 красная армия отступала, и карательные органы, понимая, что вот-вот покинут значительную территорию Украины, максимально ее "зачищали". С первого дня войны начались повальные аресты украинской интеллигенции (прежде всего в городах и местечках Западной Украины). Многочисленные тайные агенты срочно составляли списки "неблагонадежных". Например, начальник тюремного отдела НКВД Львовской области Лерман 24 июня 1941 г. сообщал: "С начала войны в тюрьму №1 поступают арестованные, которых принимают без должного оформления, большей частью списками, без указаний о мотивах и статьях обвинения… а также лица, взятые при массовых облавах".
Людей сотнями хватали на улицах. Отметим, что на июнь 1941 г. тюрьмы Украины и так были переполнены. Согласно справке, в 63 тюрьмах, при лимите 30753 человека, содержалось 72768 узников. С началом войны наполнение тюрем возросло еще в 1,5—2 раза. В большинстве тюрем пограничных регионов Украины тюремное начальство проявило инициативу (которой так не хватало фронтовым офицерам на начальном, катастрофическом этапе войны) и, не дожидаясь приказа из центра, самовольно начало ликвидировать пленников. Уже 22 июня людей расстреливали во Львове, Луцке, Перемышле и других городах.
Узников убивали массово, сразу сотнями, тысячами. Только на Западной Украине с началом войны их уничтожили около 22 тысяч. В трех тюрьмах Львова были замучены более четырех тысяч политических узников. Причем очень часто не расстреляны, а именно замучены со средневековой жестокостью! Большинство погибших от пыток удалось опознать только по одежде. Энкаведисты, чтобы усложнить опознавание своих жертв, обжигали им лица, заливали химическими реактивами. Среди тех, кого во Львове удалось опознать первыми, были: Юрий Шухевич — оперный певец, Василий Бень — директор школы им. Шашкевича, Григорий Кухар — главный бухгалтер мединститута, Евстахий Струк — директор мединститута, Василий Геник-Березовский — инженер, научный работник этнографического института, Иван Савка, Теодор Мацько, Степан Масный — студенты мединститута и другие. Как видим, среди уничтоженных нет ни кровавых убийц, ни насильников, ни серийных маньяков. Высшее образование, интеллигентность, высокий уровень эрудированности, культуры — вот что стало смертельным приговором для украинцев летом 1941 г.
…В советские времена оккупацию Западной Украины называли "золотым сентябрем", долгожданным "освобождением". Некоторая доля правды в этом, бесспорно, была. Людей "освобождали" от своих квартир, имущества, пенсий, культуры, языка, гражданских прав и свобод. А многим жителям Западной Украины за "золото" сентября 1939 г. пришлось заплатить самым дорогим — собственной жизнью…
Комментариев нет:
Отправить комментарий