В  поисках  справедливости

В Петербурге, в Пушкинском Доме прошли Первые Крюковские чтения – к 150-летию писателя Фёдора Крюкова, которого ряд исследователей считают истинным автором "Тихого Дона". Точнее, автором его первоначального текста, переработанного Михаилом Шолоховым по заданию чекистов.

Федор Крюков родился 14 февраля 1870 года в семье казака-хлебороба в станице Глазуновской Усть-Медведицкого округа Области Войска Донского. Отец его был атаманом, мать – донской дворянкой. Федор Крюков окончил с серебряной медалью Усть-Медведицкую гимназию, в 1892 году – Санкт-Петербургский историко-филологический институт, после чего 13 лет работал учителем в Орле и Нижнем Новгороде. Летом он приезжал к себе в станицу, помогал семье пахать и сеять, а станичникам писать прошения и жалобы.

В 1906 году Федор Крюков был избран в Первую Государственную Думу от донского казачества. Он был близок к фракции трудовиков и стал одним из основателей партии народных социалистов. 13 июня 1906 года на пленарном заседании Первой Государственной думы депутат Крюков выступил с речью против использования правительством казачьих частей для подавления гражданских волнений, вызвав бурную реакцию со стороны других депутатов. После роспуска Первой Думы Крюков уехал на Дон, но через год донской наказной атаман выслал его с Дона в Петербург. В 1909 году Крюков три месяца отсидел в петербургских "Крестах" за то, что подписал Выборгское воззвание – с которым депутаты распущенной Думы обратились к народам России.

Во время Первой мировой войны Крюков – санитар отряда Государственной Думы и фронтовой корреспондент. В феврале 1917 года он оказался в Петербурге, весной возвратился на Дон, где через год вместе с войсковым старшиной Голубинцевым поднял в Хоперском округе первое на Дону антибольшевистское восстание. В бою Крюков был контужен, а затем арестован большевиками, спас его командарм Филипп Миронов, приказавший выпустить друга молодости. Через некоторое время в Новочеркасске Крюков был избран секретарём Круга Войска Донского, стал редактором газеты "Донские ведомости", одним из идеологов Белого движения. По решению Войскового Круга он собрал и опубликовал свидетельства о Вёшенском восстании. По официальной версии, он умер от тифа весной 1920 года в одной из кубанских станиц во время отступления казаков к Новороссийску, по другой – расстрелян красными.

Федор Крюков начал печататься в 1890 году в "Северном вестнике", был членом редколлегии неонароднического журнала "Русское богатство", который издавал Владимир Короленко. В 1907 году вышел его сборник "Казацкие мотивы. Очерки и рассказы", в 1910-м – "Рассказы". Федора Крюкова при жизни называли "Гомером казачества", его прозу ценили Горький и Короленко. В советское время имя этого писателя было забыто, но не всеми. Нашлись люди, которые исследовали его творчество и пришли к выводу, что именно он – истинный автор романа "Тихий Дон"

Существуют воспоминания о том, что сестра Крюкова Мария Дмитриевна в начале 20-х годов приезжала в Москву, хотела разыскать Серафимовича, но тот был в отъезде, и она какие-то бумаги брата о казаках передала Демьяну Бедному. Когда я это прочитал, я просто охнул: Демьян Бедный жил в Кремле, был близок к Сталину, был кем-то вроде секретаря – Сталин ему какие-то свои рукописи показывал для правки, книжки у него брал. Это объясняет все: и почему Серафимовичу потом предлагали взять на себя авторство "Тихого Дона", но он отказался, о чем рассказал молодому Паустовскому. Паустовский потом вспоминал, что когда выходил "Тихий Дон", Серафимович прятал глаза. Паустовский знал всю подноготную. Ну вот, Серафимович отказывается подписать роман своими именем, и тогда ОГПУ начинает поиски кандидата на роль автора и вербует 20-летнего мелкого коррупционера Шолохова, но тот тоже сначала отказывается. Тогда его судят, даже выводят на расстрел, запугивая. Тогда он соглашается, его осуждают на год, а потом отправляют в Москву, и он живет на квартире у Миронова, крупного чекиста по экономическим делам, который, видимо, Шолохова и завербовал: вдова Шолохова упоминала, что он познакомился с Мироновым еще на Дону.

Так вот, он у него живет на квартире, его учат писать рассказы – сам он, видимо, никогда ничего не писал: никто не видел его писем, и его рукописи – возможно, поддельные, никто не знает – его ли почерком написаны или почерком брата жены, Ивана Громославского, который, как сам Шолохов признавался, переписал ему две книги "Тихого Дона". А вот "Поднятую целину", "Судьбу человека" и прочее писала уже команда литературных негров. Этот как Стаханов, который за смену 10 или 100 норм выдавал, и вся бригада на него работала – но Стаханов хоть и сам тоже рубил уголек, а этот не рубил ничего. Это был люмпен, не казак, с тремя, вернее, тремя с половиной классами образования.

Можно быть гением, да, но никакой гений, не будучи казаком и без образования не опишет ни казачий, ни военный быт, ни высшее общество. Миф стоит на вере – постсоветский народ пока, в основном, верит в миф о Шолохове. И никакими аргументами миф не побороть, кто верит – тот, скорее всего, верить продолжит. Но, как сказал мне один знакомый, Шолохов и "Тихий Дон" ментально не пересекаются. Они находятся в разных языковых, стилистических, нравственных и человеческих пространствах. Такого писателя – Михаила Шолохова – не было, это была спецоперация ОГПУ, благословленная Сталиным, поэтому она и шла как по маслу – и, по сути, идет до сих пор.